Говорят, что на чужом несчастье своё счастье не построишь. Вот только в 25 лет понять это очень сложно. Андрей пришёл к нам на завод в ноябре. Лена-кадровичка сразу всех предупредила: «Девочки, у новенького жена и дочка, так что и не заглядывайтесь». А мы и не планировали заглядываться, кому нужно у чужого костра греться. И хорошо, что сразу были расставлены все точки над и.
Но я стала замечать, что Андрей сам на меня смотрит не равнодушным взглядом. Кому будет неприятно мужское внимание. Тем более такого молодого и симпатичного мужчины.
Мне это льстило, но я придерживалась принципов морали. Ведь у него жена. А это всё флирт, да и только, ничего серьёзного. Могла только глазки построить.
Вот только однажды мы случайно столкнулись с Андреем на лестнице, наши глаза встретились.
И я поняла, что влюбилась. Так, как об этом пишут в книгах. С первого взгляда. К шефу я пошла на ватных ногах. И весь день больше не могла думать ни о чём, кроме как о глазах Андрея. Как я раньше могла не замечать их манящую глубину?
Думаю, что он чувствовал то же самое. Мы честно целых шесть месяцев старались игнорировать наши чувства. Но потом сдались. Мы были счастливы. А это не поддаётся никакой морали. И вообще чувства нельзя судить, особенно любовь. А мы любили.
«Ты же понимаешь, что мы созданы друг для друга», — говорил Андрей. А у меня кружилась голова от счастья, что мой любимый человек рядом со мной.
Ещё через шесть месяцев Андрей оформил развод. А потом мы поженились. Наша дочка родилась в законном браке.
«Я не оставлю старшую дочку. Буду помогать», — сразу предупредил меня Андрей.
Я на тот момент согласилась и даже загордилась своим мужем. Ведь мне казалось, что он повёл себя, как настоящий мужчина. Не бросить ребёнка — это поступок.
Нам приходилось экономить. Я ограничивала себя буквально во всём. Получалось так, что помимо алиментов Андрей помогал деньгами старшей дочке ещё и дополнительно. Она ни в чём не знала отказа. А вот наша общая дочь была вынуждена носить старые вещи. Я уговаривала себя, что это не страшно, зато у неё полная семья, и она растёт вместе с отцом.
Я ждала, честно надеясь на то, что в 18 лет мои страдания закончатся. Ведь не всю же жизнь я должна расплачиваться за то, что встретила свою любовь так поздно, когда у Андрея уже была семья.
Но ждала я напрасно. Андрей не собирался прерывать помощь. Он оплачивал институт, съёмную квартиру.
И я поняла, что потом будет свадьба, потом внуки. На первом месте у Андрея всегда будет только его старшая дочка. Он просто привык к тому, что мы обходились копейками, что я терпела и молчала. Но потом на меня снизошло прозрение.
Мы с Андреем копили на новую машину, наша старая уже совсем отказывалась нам служить.
Последней каплей стало то, что за вечерним чаем Андрея заявил: «Наташа выходит замуж. Ты знаешь, я обсудил это с Катериной. Я сделаю первоначальный взнос им за ипотеку», — радостно проговорил Андрей.
Я перешла на крик: «Первоначальный взнос? А где ты собираешься взять деньги? Не с тех ли сбережений, которые мы откладывали на новую машину?». Мне было не свойственно кричать и бить посуду. Но на этот раз я просто не смогла совладать со своими эмоциями.
«То есть с Катериной ты договорился. А меня ты спросил? Почему я должна урезать себя и дочку, чтобы твоей первой жене и дочери жилось благополучно?», — кричала я. И моей обиде не было предела.
«Нашу старую машину я отремонтирую», — ещё попытался спасти положение Андрей. Но меня уже несло.
Андрей как-то сразу поник. Он совершенно не ожидал такого ответа. И понял, что я не сдамся и не уступлю, а он уже пообещал дочери и бывшей жене. Наверное, думал, что я его поддержу, как делала это всегда. В душе мне хотелось обнять его поникшие плечи, уверить, что всё будет хорошо, что мы справимся. Но умом я понимала, что больше не могу. Не могу ставить себя и дочку на последнее место. Не могу, не хочу и не буду.
«Так вот ты какая», — обидчиво сказал Андрей. «А всё это время прикидывалась добренькой».
Его слова ранили меня ещё больше. Ведь я в самом деле все эти годы старалась поддерживать мужа во всё, понимала, как не просто ему разрываться между детьми. И вот сейчас, вместо благодарности, получила ещё и упрёки.
Ну и пусть возвращается к своей Катерине. Я очень сомневаюсь, что женщина, которая привыкла получать всё, что ей нужно по первому требованию, согласиться так же, как я урезать себя и дочку ради другого ребёнка.
Будет ли Андрей так же щедр и внимателен к нашей дочери, если мы разведёмся? Сомневаюсь.
А как вы считаете, можно ли построить своё счастье на несчастье другого человека? Почему главная героиня этой истории сразу не сказала мужу, что её не устраивает его «щедрость» по отношению к первой семье?
