Это случилось в канун Нового года. Мачеха гремела посудой и ругалась, что еды почти не осталось, о праздничном столе речь даже не шла. В конце концов под руку попалась ей я, тогда мне было всего десять лет. Влепив подзатыльник, мачеха закричала:
— Тебя еще кормить нужно, ну-ка, одевайся и иди к своей родне, пускай они тебя едой обеспечивают!
Я растерянно хлопала глазами, а к мачехе подбежали мои сводные брат и сестра. Они начали упрашивать свою мать не выгонять меня, но мачеха была непреклонна. Швырнув мне сапожки и худенькое пальтецо, вытолкала меня за дверь.
Этого и следовало ожидать после смерти отца. Мачеха никогда меня не любила, делала только вид, пока папа на ней не женился, через год после того, как не стало мамы. Переехав в наш дом мачеха сразу сделала меня девочкой на побегушках, хотя мне тогда было всего пять лет. Я мела избу, ходила за водой, пасла гусей, полола грядки… Отец видел все это, жалел меня, но его почти никогда не было дома, он работал егерем в лесничестве, приезжал два раза в месяц на выходные, а потом опять исчезал.
Когда родились двойняшки, я обрадовалась, думая, что теперь мачеха станет добрее, но этого не произошло, у меня только добавилось обязанностей – следить за братом и сестрой. К тому же мачеха меня очень ревновала, думая, что отец любит меня больше, чем их совместных детей.
Во время одного из обходов лесничества отца задрал медведь-шатун, и я осталась совсем одна, без хоть какой-то защиты от мачехи. Изредка приходила из соседней деревни тетя Катя, вздыхала, гладила меня по голове, тайком совала несколько конфет и опять уходила. После ее ухода мачеха злилась на меня еще больше и говорила, что когда-нибудь выгонит меня к тете Кате. И вот это случилось.
… На улице было морозно и мела легкая поземка. Одев пальто и натянув сапоги, я, размазывая слезы по щекам пошла к калитке, думая, как лучше добраться до папиной родной сестры. Идти через рощу – втрое короче, но уже вечерело, и можно было заблудиться. А по дороге не хотелось, так как ветер продувал мои одежки и тепло терялось очень быстро. Поэтому я все-таки пошла через рощу.
Темнело быстро. Чуть видная тропинка вскоре исчезла под снегом, я потеряла направление и начала проваливаться в сугробы. Бороться со снегом становилось все труднее, и я решила отдохнуть, наткнувшись на упавшее дерево. Не знаю, сколько я сидела, но мне вдруг стало совсем не холодно, хотя ветер не утих. Запахнув свое пальтишко, захотела немного подремать… Разбудил меня хриплый голос, но я почему-то не испугалась. Приоткрыв глаза, увидела высокого деда в белом тулупе и мохнатой шапке. Он стоял поодаль и махал мне рукой:
— Пошли, Леночка, тетя Катя тебя ждет…
Я очень удивилась, что дед меня знает, и знает, куда я иду, но подниматься не хотелось и я покачала головой:
— Не хочу, я здесь согрелась, посижу, пока светло будет, а потом пойду.
Но дед подошел ко мне и, накинув свой тулуп, как будто потянул за руку:
— Нельзя, нужно идти, вон, за теми соснами уже и дом тети Кати будет видно…
Мы пошли через сугробы, и за соснами, на которые указал дед, действительно стали видны огоньки деревни. Пройдя еще немного, дед показал на один из домиков:
— Тебе туда, а я пошел дальше…
Я глянула, куда указывал дед, а когда повернула голову к нему, рядом никого уже не было. Как я добралась до дома тети Кати, уже не помню…
Проснулась утром на горячей печи, под тяжелым меховым тулупом и вдруг все вспомнила. Поднявшись, с удивлением увидела, что это не тот тулуп, в котором я шла по лесу. Внизу суетилась тетя Катя. Заметив, что я сижу, обрадовалась:
— Ну, наконец-то! Отогрелась, моя хорошая! Как же это мачеха тебя на ночь глядя из дому выгнала?
Я пожала плечами и спросила:
— А белый тулуп где?
Тетя округлила глаза:
— Какой белый тулуп?
— Мне его дедушка в лесу дал, чтобы я не замерзла…
Тетя удивилась еще больше:
— Какой дедушка?
— Высокий такой, он меня до деревни проводил, а потом куда-то ушел…
Тетка, совершенно не понимая, о чем речь, сказала, чтобы я слезала завтракать, а за столом бормотала себе под нос:
— Дедушка… Тулуп… Высокий…
Потом, видно придя к какой-то мысли, быстро доела, убрала со стола и вытащила из шкафа старый альбом с фотографиями.
— Ну-ка, путешественница, иди сюда!
Открыв одну из страниц, ткнула пальцем в фотографию:
— Этот дедушка?
Из альбома на меня смотрел тот самый дед, разбудивший меня в лесу.
Я закивала головой, а тетя Катя рассказала мне старую историю…
… Ее бабушка, тоже, как и я, Елена, влюбилась в простого лесника. Родители были против их свадьбы, хотели выдать дочку замуж за сына богатого соседа. Их планам помешала беременность дочери, тогда, договорившись со священником, Елену обвенчали с Федором, лесником и отправили из дома подальше с глаз, в его лесную избушку.
Через год отец Елены решил проведать дочь и познакомиться с внуком. Придя в избушку, он начал возмущаться, что Федор даже не мог хорошенько протопить комнату. В доме было тепло, но отец Елены недолюбливал зятя и хотел просто хоть в чем-то его упрекнуть. А Федор не стал спорить, взял лыжи отправился в лес за дровами. Его не было очень долго, Елена уже забеспокоилась, но ни она, ни ее отец не решились идти в ночной лес на поиски Федора. Нашли его через два дня, сидящим в сугробе на вязанке дров. Неподалеку нашли поломанные лыжи, в темноте лесник наткнулся на пенек и пошел по глубоким сугробам пешком.
Оставшись без мужа, Елене пришлось перебираться в деревню и растить сына в родительском доме. Когда Максим пришел из армии, женился, и у них родилась тетя Катя.
Бабушка рассказывала ей сказки, в основном о разных лесных жителях, рассказывала и о том, что Федор часто помогает заблудившимся в лесу, неожиданно появляясь и подсказывая дорогу.
Тетя Катя, когда была маленькая, верила в это, а став взрослой относилась к историям бабушки как к сказкам. Но после того, как мой прадедушка спас и меня поняла, что рассказы бабушки были совсем не сказочными. Так она и сказала, закрывая альбом:
— Значит, бабушка Лена говорила правду…
