Невыдуманные истории детдомовцев
Алексей, 20 лет:
— Кто мой отец, как говорится, знала только моя мама. А я не знал родителей вообще. Мать лишили родительских прав и меня, еще грудного ребенка, отдали в соответствующее заведение. Когда немного подрос, попал в детский дом.
Все мои воспоминания о этом заведении всегда в серо-черных тонах, настолько там было страшно. Воспитатели за самую невинную шалость могли выгнать босиком на снег и держали нас на улице, пока мы не начинали их умолять пустить погреться. Когда весной под забором детдома вырастала крапива, мы в полной мере чувствовали на себе ее жгучие листья.
Дети, чаше мальчики, страдали энурезом. Таких лишали чая, компота и вместо простыни давали кусок полиэтиленовой пленки.
Однажды я споткнулся и упал. Поднявшись, увидел, что штаны на одной коленке порвались. Тут же получил увесистый подзатыльник от нянечки, а воспитательница, узнав, в чем дело, добавила вдвойне.
В школу я пошел уже в другом детдоме. Там основной проблемой были отношения со старшими детдомовцами. Армейская дедовщина, пожалуй, помягче… Избиения по ночам были обычным делом. У некоторых не выдерживала психика, их отправляли в диспансер и накачивали какими-то антидепрессантами.
Мне повезло. Накануне четырнадцатилетия меня усыновили. Приемные родители очень хорошо ко мне относились, а самое главное – привили любовь к учебе. У них была огромная библиотека, и я часто зачитывался до утра романами Дюма, Майн Рида, Конан Дойля.
После школы я благополучно поступил в университет, сейчас заканчиваю третий курс. Нормально общаться со сверстниками я начал, только став студентом. До этого старался уходить в «глухую защиту».
Спасибо моим приемным родителям, что вытащили меня из детдома и я смогу жить нормальной жизнью в дальнейшем.
Анастасия, 16 лет:
Я выросла в детском доме, как и моя мама. Она после выпуска из этой же «альма-матер» выскочила замуж за такого же детдомовца, который после моего рождения просто исчез. Мама спилась, ее лишили родительских прав, а меня, трехлетнюю, определили в детдом.
В пять лет меня забрали в семью. Там я жила почти семь лет. С сыном приемных родителей мы нормально общались, пока не стали подростками. Я начала его просто изводить, а кроме этого воровала деньги у приемных родителей, врала и искала поводы для ссор. После отчаянных попыток вернуть меня на путь истинный родители опять отдали меня в детдом.
Это было не то заведение, из которого они меня забирали. Этот детдом намного меньше, и хорошо обеспечивается разными спонсорами. С питанием проблем нет, с одеждой тоже. Не хватает одно – свободы и настоящей семьи.
А недавно, когда мы ходили в кинотеатр, на улице я увидела свою маму. Как ни странно, мы узнали друг друга. После непродолжительной беседы мама пообещала меня забрать из детдома. Несколько раз она приезжала и о чем-то беседовала с заведующей. Когда на беседу пригласили и меня, я отказалась уходить из детдома. Мама это восприняла как-то безразлично, поднялась и ушла. Больше я ее не видела.
Когда выйду из детдома, поступлю в техникум, чтобы иметь общежитие. А получив специальность, хочу устроиться на хорошую работу и иметь возможность путешествовать.
Денис, 26 лет:
Детский дом, в котором я вырос – это какое-то подобие детского заведения. Скорее, это зона строгого режима, со всеми ее традициями и правилами.
Помню постоянные драки, в одной из которых я лишился глаза. Никто из воспитателей даже не расстроился, просто отвезли в больницу, а через две недели забрали, даже не поинтересовавшись, как я себя чувствую.
В детдоме я просто выживал. Никто не обращал внимания на то, что я плохо вижу. А мой внешний вид сразу приклеил прозвище – «камбала». И с одним глазом расслабляться не приходилось, в любой момент нужно было быть готовым постоять за себя.
Как-то, в наказание за то что плохо вымыл пол, меня закрыли в цокольном этаже. По сути это был тот же подвал, сырой, холодный. Но самое страшное, что там было – крысы. До самого утра я гонял вокруг себя этих тварей, мгновенно собиравшихся рядом со мной, как только я переставал махать палкой и кричать. Тогда я думал, что просто не доживу до утра.
Когда меня захотели усыновить, я отказался, потому что очень часто детей возвращали обратно, или наигравшись, или потому что появлялись свои дети. Таких возвращенцев было очень много, практически все – с психологическими травмами.
Положенную квартиру после выпуска из детского дома я не получил до сих пор, живу в общежитии, работая сторожем на стройке.
Зрение продолжает падать. Очень не хочется ослепнуть, но денег для лечения нет.
Не дай Бог кому-то пройти то, что было с нами в стенах детдома…
