Светлана, всхлипывая, прикладывала лед из моего холодильника к радужному синяку вокруг глаза, превратившегося в узенькую щелочку после «общения» с мужем.
— И дочка рядом сидела, а он с разворота, как дал! Сказала ему, чтобы на работу устраивался, на его пиво денег не наберешься, он и взбесился…
— А дочка сейчас где?
— К маме отвела, и к вам прибежала, думала, брат дома…
Муж у Светланы патологический тунеядец и алкоголик. Где были ее глаза и мозги, когда выходила замуж – не знает никто. Да, видный, красивый мужик, но на этом все его достоинства заканчиваются. Он считает, что жена, как рабыня, должна всем его обеспечивать, в том числе и деньгами.
После свадьбы они с полгода жили на подаренные приглашенными средства, а когда они подошли к концу, Светлана попробовала намекнуть мужу, что пора бы и о работе подумать. В ответ выслушала столько комплиментов, что просто растерялась. Попыталась возразить, но муж тогда швырнул ее на пол и сказал, чтобы заткнулась.
Естественно, сестра прибежала к брату просить помощи, но я запретила мужу что-либо говорить или, тем более, вмешиваться действием. Он у меня боксер, и быстро бы «объяснил», как нужно вести себя с женщиной. Но лезть в чужую семью – дело неблагодарное, в чем я вскоре и убедилась.
Буквально через пару дней Светлана явилась к нам совершенно в другом настроении. Сообщила, что ее благоверный, еще вчера матерящий ее площадной бранью, на коленях просил прощения, клялся в любви, и она его простила… Мой Серега тогда не выдержал:
— И ты ему купила за это ящик пива!
Золовка сначала не поняла сарказма, и ответила:
— Ну, не ящик, но купила, с рыбкой, сегодня футбол будет…
Серега покрутил головой:
— Хорошо, что я жену свою послушал, и не пошел твоему уроду морду бить! Уже целуетесь! Ну ты даешь!
— Так он же любит меня, ну сорвался немного…
— Тогда, — совет вам да любовь!
Так они и жили. Светлана тянулась изо всех сил на работе, а любитель пива перебивался разовыми шабашками, иногда, правда, ему удавалось заработать неплохо, и тогда он ходил королем, всем рассказывая, сколько «рванул».
Через год у них родилась дочь, не знаю, как бы золовка справилась с ребенком, если бы не ее мама, с утра до вечера помогавшая ей в этом. Естественно, вся пенсия мамы уходила на то, чтобы купить продукты, памперсы и все остальное.
И вот – очередной скандал, на этот раз подкрепленный увесистым кулаком…
Пока Светлана отмачивала глаз, пришел мой муж. Увидев сестру с таким «макияжем» присвистнул:
— Ого! Твой?
— Да… Поговори с ним, если можешь…
— Я могу, и поговорю с ним так, что поймет, только боюсь опять ты с ним через день помиришься, а я как дурак буду ходить!
— Нет, бить не нужно, просто объясни, что нельзя так вот…
— Что?! Кому объяснить? Вашему дивану легче объяснить, чем тому, кто на нем сейчас лежит! До него слова не доходят, что что, не понимаешь?
Светлана опять зарыдала, и, обратившись ко мне спросила:
— Вот что мне делать, никто не хочет мне помочь?!
И тут меня черт дернул за язык. Я ей сказала:
— Только ты сама себе и поможешь, если заберешь документы и уйдешь от своей «большой любви», чем раньше, тем лучше!
Золовка задумалась, но видно было, что эта мысль периодически ей приходила в голову…
А через неделю мне позвонила свекровь, и начала меня воспитывать:
— Ты чего это в чужую семью лезешь?! Кто тебя просил давать свои дурацкие советы?! Ну ушла она от мужа, и что? Дите без отца, она – без квартиры, а ее место тут же какая-то и заняла, и зятек подал на развод, заявив, что жена его бросила, и он не намерен терпеть! Заработала фингал, я тоже от своего иногда получала, терпела, вырастила их двоих, потому что женщина и мать, понимала, что к чему, не то, что ты!
Прервать свекровь, или что-то объяснять было бесполезно, я отключила телефон и очень пожалела, что изменила своим принципам и посоветовала золовке бросить мужа.
