Я всегда знала, что такое совесть. Сначала это чувство распространялось только на близких и родных, а потом радиус воздействия увеличился. А как-то неожиданно я познакомилась с таким чувством, как боль за бездействие.
Я была совсем молодая. Возвращалась с работы и увидела в кустах человека. Он кричал: “Помогите!”. Рядом с ним стояло два амбала, которые были готовы уже и мне ввалить. А вокруг не души. И я испугалась. Могла вызвать хотя бы полицию, но почему-то этого не сделала. Просто унесла ноги и ушла домой.
Я понимала, что подобные воспоминания надо выкидывать из головы, ведь совесть не позволит нормально жить. Но время шло. Прошлое забылось. Я вышла замуж. Муж очень переживал за мою безопасность, ведь я все так же ходила через тот парк.
— Гопники так себя ведут, потому что они труслые и слабые. Они просто хотят найти жертву и возомнить что-то из себя на их фоне. Запомни! Если они тебе встретятся на пути, никогда их не бойся, — говорил мне муж.
Ага, запомнила я! Он так часто читал мне нотации, что все в голове не укладывалось. Но именно эти знания оказались полезными.
Как-то я возвращалась домой с работы на трамвае. В ушах наушники, на груди висит плеер. И тут я почувствовала толчок в спину. Если честно, не сразу обратила на это внимание, ведь подобное часто случается в общественном транспорте.
Когда я развернулась, увидела, как два пьяных мужчины пристали к ребятам (девочке было около 14 лет, а парень чуть постарше). В трамвае было много людей, но никто не спешил помогать. Судя по выражению лица молодого человека, он был болен. Его били, а он улыбался. Они толкали его, обзывали и замахивались в его сторону.
А потом девчонка заплакала:
— Дяденьки, не трогайте моего братика. Он больной!
А те даже не думали останавливаться. Я осмотрела пассажиров и поняла, что даже заступиться некому. Хлипкие мужики. Женщины. Дети. А те, кто мог бы заступиться, сидел и рассматривал пейзажи за окном.
Это было так страшно. Больно смотреть на то, как бьют и избивают больного человека. Это все происходило на моих глазах, вот я и не могла бездействовать. И тут я вспомнила слова своего мужа.
Я умышленно сделала вид, что присела завязывать шнурки и притронулась к одному из дяденек “пятой” точкой. Я хотела переключить их внимание на себя. И это сработало! Не буду рассказывать, как начали заливать эти трамвайные джентльмены. Но, главное, что сестра с братом успели убежать.
Естественно, они хотели продолжить знакомства вне транспорта.
— Прогуляемся? — предложил один из них.
— Я спрошу мужа, не против ли он, — ответила я.
— Какого мужа? Да мы же…
Я ехала и молила Господа, чтобы на моей остановке стоял хоть какой-то мужчина крупного телосложения. Я понимала, что их нужно запугать образом моего мужа. Как и ранее рассказывал мне муж.
Как только я выскочила из трамвая, сразу схватилась рукой за молодого офицера и сказала:
— Ну что, мужчины, вы с нами?
А потом прошептала незнакомцу на ухо:
— Пожалуйста, сделайте вид, что вы мой муж. Эти хулиганы пристали ко мне в трамвае.
— Они обижали тебя? — громко сказал он.
— Да, приставали, — сказала я.
— Врет она, мужик. Не трогали мы твою бабу.
— Какую бабу?
— Ой, извини! Жену…
Я поблагодарила офицера и поспешила домой. Настроение на целый день обеспечено, ведь моя совесть чиста, да и боль за бездействие в этот раз меня мучить не будет.
