В наше время переезд семьи из-за работы — обычное дело для Америки. Но тяжело свыкнуться, когда это твои близкие люди. Они переехали всего лишь на 200 километров дальше, но путь к ним стал на 3 часа дольше, а у каждого из нас свои семьи, свои заботы, и выбрать оптимальное время для встречи не так то просто.
Расстояние огорчило еще больше от того, что мы с подругой Викой узнали, что беременны почти в одно и то же время. Мы часами строили планы по телефону, как было бы здорово проходить все эти такие непростые этапы вместе, растить детей рука об руку, совмещать прогулки с колясками вдоль океана за стаканчиком кофе с лучшей подругой.
Моя дочь родилась в ноябре, Вика же родила сына в конце января. Я сразу же делилась всей полезной информацией для молодых мам о питании и воспитании.
Стало легче организовать встречу, когда малыши подросли. Мы сами предложили к ним приехать, потому что судя по рассказам наша дочь лучше переносит дорогу, чем малыш Саша и она старше.
В день отъезда мужа срочно вызвали в офис, поэтому утренний выезд отменился, приехали к друзьям только к вечеру. Потом были долгожданные моменты знакомства с малышами, крепкие объятья старых добрых друзей. За разговором и не заметили как стало поздно и пошли укладывать детей спать по кроваткам. Наша малышка засыпает только после укачиваний и колыбельной, поэтому мы очень удивились, что Вика и Марчел уже уложили сына и ждали нас на кухне.
— Ну вы даёте, ваш так быстро уснул. Молодцы. Нам бы так, — с усталостью в голосе сказала я.
— Так наша задача просто положить его в кроватку, а там уже сам пусть засыпает, — поделилась подруга.
Я была поражена тем, что трехмесячный ребенок сам засыпает, раньше с таким на сталкивалась. Наконец, усевшись за стол, мы начали говорить обо всём на свете, о хорошем и плохом, радостном и не очень. Нам всем было очень непросто в роли молодых родителей.
Вдруг кто-то из малышей проснулся и мы услышали плач. Не разбирая, чей это ребёнок, я уже собралась идти успокаивать его, но Вика меня остановила.
— Солнце, это мой, не переживай, — улыбнулась она и сделала звук на радионяне меньше. Ребёнок всё не переставал плакать, а его родители даже не сдвинулись с места.
— Вика, но он же плачет! Может всё таки стоит его хоть немного успокоить?, — спросила я.
— Да пусть кричит сколько влезет. Мне мама сказала однажды: золотая слеза не выскочит! Когда ещё совсем был маленький, мы тряслись над ним, прыгали, так и разбаловали. Это запускать нельзя, пусть сам учится успокаиваться.
Саша плакал не переставая.
— Вик, ну это же невыносимо слушать, как ребенок мучается! Можно я его хоть немного покачаю, чтобы не плакал? — с надеждой в голосе спросила я.
— Его ты жалеешь, а кто бы меня пожалел? Ни минуты свободного времени, только ребёнок. Разве это нормально? У меня с таким образом жизни уже крыша едет. За то теперь появилось время для себя.
— Ну теперь у меня крыша едет, — с робкой улыбкой на лице ответила я. Слушай, есть же, наверно, определенные правила этой методики, которых необходимо придерживаться. Нужно рассчитывать точное время, когда ребенок плачет, потом эти интервалы увеличивать.
— Женя, всё под контролем, я знаю всё это, но решила делать, как мне самой удобно. Я свой долг матери выполнила — накормила, подгузник поменяла. Что он хочет, я не знаю. Если бы не тот случай, когда он так сильно плакал, что аж до рвоты дошло, то звук на няне вообще бы выключила.
Я уже была готова продолжить дискуссию, но муж незаметно для всех толкнул меня ногой под столом и я замолчала.
Вести себя дальше как ни в чем не бывало было очень сложно. Разговор не шёл, все просто молча ели, пока ребёнок продолжал надрываться.
Оставшееся время в гостях прошло максимально напряжённо. Дети хорошо поладили, вместе тренировались переворачиваться, что-то говорить похожее на слоги. И Вика себя ведёт с Сашей очень нежно, трепетно, пока не доходит до момента ложиться спать. Малыш плачет и надрывается, но никто не приходит на его зов. Моё материнское сердце кровью обливалось, пока я слушала этот нежный детский плач.
Мы с мужем подумали, что у Вики послеродовая депрессия, но наши слова для них с Марчелом оказались пустым звуком.
Нам было тяжело уезжать от друзей и оставлять всё вот так. Хоть и не мне учить подругу воспитывать ребёнка, но закрывать глаза на страдания малыша — выше моих сил.
