— Мама, постель хоть сменили?
40-летняя Марина металась по комнате и заметно нервничала. Ей все не нравилось. Пожилая мама смотрела на то, как дочь недовольно поджимала губы. Ей стало неприятно и она вышла из комнаты.
— Зачем ты так? Жанна здесь целый день крутится, старается со всем справляться, — сказал отец.
— Да-да. Это я встать не смогла, поэтому Жанна не сменила белье, — подтвердила старушка со страхом в глазах.
— Ага. Только не заметно ее трудов. Одеяло черное, да и запах противный. Чем вы завтракали? Тебе манку нельзя, я же ей говорила, — вещала Марина и брезгливо приподнимала края одеяла.
Характер у дочери был сложный — Алла Аркадьевна знала. Да и зять был скуп на ласку и любовь к родителям. А старушке так хотелось поговорить по душам за чашечкой чая, все эти разборки ей были ни к чему. Из-за тяжелой болезни она не выходила на улицу, а жить так хотелось… Дочка наняла ей сиделку, брезговала, наверное.
— Кстати, мам! У тебя же юбилей! Какой подарок хочешь? — сказала Марина.
— Тонометр или путевку в санаторий им с папой, — внедрился в разговор старший брат.
— Какой санаторий, если мама на ноги не встает? Может, матрас ортопедический, чтобы легче лежать было?
— Пальто хочу, — испуганно прошептала старушка.
— Зачем тебе пальто, если ты на улицу не выходишь? С ума сошла? — психанула дочка.
— А я о нем всю жизнь мечтала. Голубое. Как васильки. Весной выйду на улицу в нем, а там природа просыпается, птицы поют, — размечталась Алла Аркадьевна.
Марина вывела из комнаты брата и прошептала на ухо:
— Смысл тратить деньги на это пальто? Она ведет себя как ребенок! Купим тонометр. Еще очиститель для воздуха надо — так воняет в спальне.
***
— Папа, что случилось? Чего молчишь? — возмущалась Марина.
Все сидели за столом, а Борис Львович неторопливо разворачивал большой пакет. Алла Аркадьевна за этом время лучше себя чувствовать не стала, но в честь праздника даже нарядилась и терпеливо ждала подарок от мужа. Старик выдержал паузу и как фокусник достал нежно-васильковое платье. Модное. С большой брошкой-застежкой на груди. Дети замолчали.
Глаза женщины засверкали от счастья. Она сначала засмеялась, а потом заплакала:
— Купил, нашел возможность… Только недолго мне его носить осталось. Что потом будешь делать с ним, Боренька? — обратилась она к мужу.
— Сколько лет отведено — все наши. Давай примерим и устроим променад, — ответил муж.
— Какой променад? Ей прописали постельный режим. Ложись, мама, будем давление мерять.
— Марина, да прекрати уже. Хватит маму хоронить! — психанул Вадим.
Борис Львович с Аллой Аркадьевной шли по залитой солнцем улице под ручку и улыбались. Старушка опиралась на мужа и осторожно шагала по тропинке. Все соседи рассматривали ее васильковое пальто…
