Когда я открыла глаза, то поняла, что я лежу у ступенек салона “Малина”. Рядом меня платком обмахивала женщина. Ее лицо выглядело добрым, но встревоженным. Она заглянула мне в глаза.
— Вам стало полегче? Как самочувствие? – было заметно, что она стала заметно радостнее, когда поняла, что я прихожу в себя.
— Кажется, мне лучше, — вяло сказала я, пока пыталась подняться, — Я помню, что начало темнеть в глазах, и голова начала кружиться, неужели, я упала в обморок?
— Похоже на то, — ответила женщина. Было заметно, что она с тревогой смотрит на мои дрожащие руки. Она предложила вызвать скорую, но я отказалась.
Я успокоила ее, что сейчас позвоню мужу, и он меня заберет. Цепляясь за поручень, чтобы не падать, я поблагодарила ее.
— Слава Богу! – с облегчением ответила она, — Я очень испугалась, когда услышала крик помощи и вас на земле. Такое случается, может быть дистония или нервы. Выздоравливайте!
Глядя, как она уходит, я подумала о том, что в салоне никто не вышел мне помочь. Не было ни администратора, ни Эвелины. Но они могли и не увидеть.
Руки дрожали, и я с трудом достала телефон и позвонила Сереже. Занято.
Меня пугало мое состояние, ни в похороны отца, ни в роды никогда так не дрожали руки.
— Это все она, — глянула я со злобой в окно салона. Тогда голова снова закружилась, и мне пришлось опять схватиться за перила.
Звонок от Сережи.
— Привет, Сережа, ты не заберешь меня с Ленина…
— Да я уже наслышан, что ты там! – перебил и закричал он, — Эвелина сказала, что ты ей угрожала и даже за волосы схватила! Тебе от этого легче? Лучше бы на мне отыгралась тогда, если так хотелось!
— Это не правда! – застонала я, — Увези меня домой, прошу, мне…
— Сама доехала туда, сама и вернешься, — снова перебил Сережа, — Общаться будем дома.
Если бы мне не было так плохо, я бы нашла силы потребовать у него приехать, но сил не было. Мне было плохо, я хотела только согреться и в кровать. Я вызвала такси через приложение.
— Пьяная?? – недовольно смотрел на меня таксист через закрытые двери, — Не, я таких грязных не вожу, только вчера с мойки, пятьсот рублей, между прочим.
— Не пьяная я, я же оплатила такси, — возмущалась я и пыталась открыть дверь.
— И что? Я могу отказаться от таких грязных клиентов, — не мешай, я поехал. И он уехал.
Тогда я осмотрела свою одежду и поняла, что и пальто, и платье грязные как тряпка. Неужели теперь придется идти домой самой? Но это далеко, я так только утром доберусь!
Таксисту я успела послать неприличный жест, еле удержав баланс. Слезы текли ручьями, размазывая макияж, но это сейчас было не важно.
Какое сравнение может быть с макияжем и с жизнью, которой больше нет. Все счастье было в любви, детях, молодости. Все это теперь где-то в прошлом.
Я посмотрела на небо, оно сейчас казалось единственным, способным меня понять. Я думала, где найти силы, чтобы отправиться домой. Стоит ли пытаться доехать на маршрутке? Или все равно не выйдет?
Тут я заметила, что вернулся тот таксист. Я подумала, что он решил проучить меня за мой прямолинейный жест перед отъездом. Я уже смирилась со всем. Глядишь, утром хотя бы скорая заметит бедную, несчастную женщину на краю дороги, у которой уже нет ничего.
— Эй, несчастная, — прокричал он, открыв багажник, — Давай залезай, довезу. Сегодня я добрый! – она застелил заднее сидение газетами, а мне в руки дал пакет (на всякий случай), — Затошнит, то вот пакет тебе, ясно? Машина новая, портить нельзя!
— Ну не прям уж и новая, — еле проговорила я, располагаясь на газетах, которые сильно шуршали, — Это я вполне умею оценивать…
— Ну да, не прям новая, — заводя мотор, усмехнулся таксист, — Зато не подводит! Не ломается в дороге никогда. А ты знаешь, что машины иногда намного надежнее людей.
Машины иногда намного надежнее людей, говорит. Очень подходит ситуации. Может быть, для этого машины и созданы?
Тут я услышала, что у меня звонит телефон. Достав его из кармана, я увидела, что это моя дочка Алена.
— Мама, а я домой уже пришла после школы, — быстро произносила она, — Представляешь, Вика сегодня такое…
— Настю не забыла забрать? – прервала я поток ее рассказа.
— Да забрала, забрала… Вот! Говорю, Вика сегодня такое…
— Покушали с Настей? Я оставляла суп.
— Поели мы! Так, слушай, Вика…
— А папа дома уже?
— Нет, папы еще нет, — начала злиться Алена, — А ты скоро дома будешь?
— Да, уже скоро я приеду домой, — ответила я и положила трубку.
Этот разговор и есть все наше общение с дочкой. Она никогда не спрашивала, тяжело ли мне, что я чувствую, нужно ли мне помочь. А чего расстраиваться? Я же ее мама, и я ее так вырастила. Теперь она равнодушна и мало чего умеет сама. А кого винить? Только себя. Любу.
— Вам как удобнее с улицы или прямо к подъезду? – спросит таксист, — А что случилось? Почему вы плачете?
— Я вас хочу попросить подождать меня у подъезда, — ответила я, вытерев слезы, — Я оплачу все…
