— Я полюбил другую, — он говорил спокойно и сдержанно.
В тот момент будто мир рухнул. Я придержалась за кресло, чтобы не свалиться в обморок. А он продолжил:
— Понимаешь, она совсем другая. С ней я жив, а с тобой… В общем, прошли все чувства.
Я смотрела на своего любимого человека и до конца не могла поверить, что это правда. Неужели он меня предал?
— Уходи! И чтобы я больше тебя никогда не видела! — вырвалось из моих уст.
В квартире о нем напоминал лишь запах масляных красок. Коля очень любил искусство и коллекционировал картины.
Наше семейное гнездышко напоминало настоящую галерею.
Он умел видеть красоту даже в самых мелких деталях. Видимо, поэтому и профессия у него была соответствующая — преподаватель истории искусств в институте.
И в этот день он вернулся домой с новой картиной. Сразу же нашел для нее место.
Он сидел в кресле и смотрел на нее. На его лице светилась улыбка. Я очень любила смотреть на него в таком задумчивом виде. Он мне напоминал кота, который кайфует от теплых солнечных лучей.
— Пап, ну зачем еще? Уже все стены увешаны! Будем картины на потолок вешать? — вышла из комнаты наша 12-летняя дочь.
— А почему бы и нет? Твоя комната, кстати, тоже еще не тронута! Как ты на это смотришь? — ухмыльнулся он.
— Нет, на свою территорию я тебя не пущу. Только попробуй! Все твои картины испорчу!
Я погладила живот и улыбнулась. Казалось, что наша семья близка к идеалу. И вот-вот на одного человека в ней станет больше.
Беременность была непростая, но я держалась.
Переменчивое настроение давало о себе знать, однако я все равно была невероятно счастливой. У меня была семья, о которой я давно мечтала.
— Коль, пора уже коляску для малыша выбирать, — сказала я.
Муж даже не отвернулся от своей любимой картины.
— Карин, мне сейчас не до этого. У меня новая группа — работы вагон. Где-то через месяц. Мы все успеем, ты зря переживаешь!
Оказалось, что это лишь пустые обещания!
Коляску мы так и не купили. События развивались совершенно иначе.
С тех пор муж начал допоздна задерживаться на работе. Я старалась гнать от себя дурацкие мысли, но не очень-то получалось.
Тем более очень волновалась за свое здоровье — беременность каждый день приносила какие-то новые сюрпризы.
Мне все чаще помогал брат мужа. Алексей был моей палочкой-выручалочкой, пока Коля решал “рабочие” дела.
Именно с Алексеем я поехала за коляской, ведь поняла, что дождаться инициативы от мужа не смогу.
— А ты уже знаешь пол ребенка? — спросил Алексей.
— Нет, мы решили не узнавать, чтобы сюрприз получился. Но сердце подсказывает, что будет девочка опять.
— А если родится богатырь, будешь катать его в этой милой розовой коляске, которую ты решила покупать? — рассмеялся Алексей.
— Зато он будет особенным! — улыбнулась я.
Ну а потом случился откровенный разговор.
В тот вечер мне позвонила мама. Коля вернулся домой позже обычного, что уже стало нормой. Он пришел на кухню и дал понять, что хочет поговорить, поэтому телефонный разговор с мамой пришлось оборвать. Голос мужа звучал очень серьезно и отстраненно — и мне стало страшно.
— Что-то случилось на работе? — спросила я.
— Нет. Я хочу поговорить о нас. Понимаешь, я больше не хочу так жить. Я полюбил совершенно другую женщину. Ее зовут Карина… Она — студентка моей новой группы. Сначала я не обращал внимание на ее флирт и думал, что у нас ничего быть не может, но потом понял, что с ней мне хорошо. А к тебе не осталось никаких чувств.
Я смотрела на него и до конца не верила в то, что это правда. У меня был один выход — его прогнать. Коля, в принципе, не перечил этому и молча начал собирать вещи. Он будто давно ждал этого, ведь все делал быстро и на автомате.
— Я буду помогать деньгами. И дочери передай, что я ее люблю, — сказал он на прощание.
Я осталась одна с той самой розовой коляской, купленной несколько часов назад. Она была символом счастливой жизни, а теперь все рухнуло.
Дочери я обо всем рассказала только утром.
Проблема в том, что она решила, что виновата я. Дочь обиделась и сказала, что я не должна была его выгонять. Однако со временем Алиса смягчилась по отношению ко мне, ведь про роман отца со студенткой ей рассказали подруги, которые учились в том же институте.
Все родственники были шокированы. Алексей сразу же примчался. Он сказал Коле, что знать его не хочет — больше он ему не брат. Он не понимал, как можно было бросить все ради мимолетной влюбленности.
Шло время…
Мама и Алексей всячески нас поддерживали с Алисой. Не знаю, что бы мы без них делали. А однажды явился сам Николай.
— Зачем пришел? — спросила я.
— Нам нужно поговорить. Я понял, что совершил ошибку. Я повел себя, как малолетка. Карина была просто мимолетной радостью.
— Да, для взрослого мужчины твой поступок — это стыд и позор.
— Я осознал, как сильно люблю тебя. Дай мне, пожалуйста, еще один шанс!
— Любишь? А что для тебя значит любовь? Это не только чувства, но и верность, ответственность, уважение. Ты предал меня, Коля, и бросил беременную без копейки за душой.
Он тяжело вздохнул и ушел. Коля понял, что шансов у него нет.
Но подключилась свекровь!
— Кариночка, доченька, не принимай поспешные решения. Дети должны расти в полноценной семье. Прости его непутевого — он все осознал. Он говорит, что с ней не испытывал никакой радости. Даже картины новые его не радовали! Ему только с вами хорошо, Карина!
Потом стало известно о том, что мужа поперли из института. Понятно, что подобные романы никто не приветствует, поэтому пришлось поплатиться престижной работой. А молодой девице нужны связи и деньги — никаких чувств она к нему не испытывала.
— Нет, я не собираюсь его прощать. Он растоптал все мои мечты и надежды. Он предал детей, а не только меня, — ответила я.
Свекровь расплакалась и ушла. Она понимала, что я права, но должна была предпринять хоть какую-то попытку.
Потом родилась малышка!
Первый, кто ко мне приехал, — это Алексей. Он занимался дочкой, пока я отходила от тяжелых родов. Свекровь тоже приехала, чтобы повидать внучку. Я смотрела на малышку и понимала, сколько же всего потерял Коля. Он искал краски в картинах, а они здесь — рядом. Дочь так вообще настолько была поражена красотой сестры, что решила ее нарисовать. Я была уверена, что у нас все будет хорошо. Иначе — никак!
Настоящая любовь не к картинам, а к людям. И ее никогда ничем не заменишь. Разве не так?
